— Противно? — вдруг спросила она. — Понимаю, испорченная девка, вдова, так еще и уродина.

Поднялся и прислушался. Те, кто рядом, почему-то стоят на месте и не нападают.

— Только это неправда, я не испорчена, а все еще девушка! — продолжила Царева, смотря на меня, со слезами на глазах и уже не прикрываясь. — Он пытался меня изнасиловать, но я пришла в себя в нужный момент.

— Елизавета, для начала: мне плевать. А еще это не лучшее место, чтобы разговаривать по душам, — сказал я, раздеваясь.

— Что ты делаешь? — спросила взволнованно девушка.

— Буду делать тебя женщиной, — ответил я с улыбкой.

Елизавета прикрылась и сжалась. Опустила глаза и потом начала расстегивать свои штаны.

— На вот, надень, — дал ей свою футболку и кофту. Пусть они и не первой свежести, и мокрые все, но это максимум, что я могу.

— Что? Ты… дурак! Идиот! Я подумала! — выдохнула девушка. — Отвернись!

Сдержался и повернулся к ней спиной. Я даже думать не хочу и говорить что-то по этому поводу.

— Спасибо, — прозвучало мне в ответ.

Повернулся, девушка выглядела очаровательно. Я даже улыбнулся, потому что мои вещи висели на ней. Старался не показывать, что меня всего ломает и вытягивает.

— Какой у нас план? — спросила она.

— Вернуться живыми, — ответил я и добавил: — Если получится…

Прямо сейчас все монстры, которые находились рядом, двинулись на нас. Вопросы — вот, что меня мучает, кроме боли. Слишком многое непонятно. Северные оборотни — три штуки, восточный змей — две штуки, два родниковых волшебника. И все бы ничего, но это твари уровня… сильнее, чем «Забытый». Один я не справлюсь. Посмотрел на свою напарницу. Да, к сожалению, один.

Магия отозвалась, что дало хоть какую-то надежду. Может, провернуть трюк, который мы сделали с сержантом? Все равно других идей нет.

— Елизавета, я сейчас выставлю барьер. В этот момент ты что есть силы отходишь к стене. Ори во всю глотку, чтобы открыли, — сказал я девушке, вытягивая энергию по чистым каналам.

— Я не брошу тебя! — выпрямила спину Царева со взглядом убийцы. — Сдохну, но не оставлю!

— Дура! — рыкнул я. — Ноги в руки и свалила, это приказ!

Девушка посмотрела на меня. Поджала губы, взглянула на монстров, и слеза скатилась по ее щеке. Она побежала как раз в момент, когда я выставил звуковой барьер. Твари дернулись на меня.

— Ешкин в рот! — крикнул я.

Давление чуть не снесло меня и мою стену. Твари намного сильнее прошлых. Что ж вам всем медом намазано? Повернул голову и увидел, что девушка бежит, оглядывается. Два монстра проскочили через звуковой барьер и устремились за ней.

Северный оборотень и восточный змей. Ага, сейчас дам я вам полакомиться. Просто так, что ли, ее спасать пошел? Сосредоточился на вместилище и зачерпнул еще магии. Живот скрутило. Рядом со мной образовались две звуковые пули.

Прицелился и отпустил их в полет. По дороге они исчезли и точно в голову угодили каждой твари. Рассчитывал, что убьют, но только выключили. Давление все нарастало. Время самому сваливать.

— Звуковой удар, — сказал я и побежал.

Жахнуло знатно, взрывная волна влетела мне в спину, и я понесся кубарем вперед. Ударился головой, почистил лицом землю. В мыслях крайне редкие бранные слова.

Вскочил и побежал за Царевой. Девушка ранена не только в грудь, но, похоже, еще и в ногу, вон хромает. Уже почти настиг ее, как почувствовал, что за нами рванули монстры, которые пришли в себя.

Сто метров до стены. Ору во всю глотку, чтобы открывали. Вот только она не двигается. Сука! Десять метров до нас. Меня начало распирать, импульсами магия двинулась из вместилища выше. Улыбнулся.

— Стоять! — прозвучал мой голос бога.

В этот раз он был другим, более громким и четким. Монстры встали как вкопанные. Раздался вой. Только сейчас я ощутил высокую вибрацию, которая вызвала головную боль. Твари завыли и дрожащими лапами ступили вперед.

— Сожрите друг друга! — крикнул я.

Стена завибрировала, будто я в пещере, и мой голос повторился, словно волна настигнув монстров. Они бросились друг на друга. Я почувствовал сухость в горле, и меня одолел дикий кашель. В голове еще звучал тот вой. Повернулся к Царевой.

Девушка стояла на коленях с открытым ртом. Из глаз слезы, а из ушей — кровь. Заметил еще кое-что под ней. Негоже даме так появляться перед публикой. Поднял ее, Елизавета будто в трансе каком-то. Пока она не заметила, стер слизь монстров с себя и намазал этим ее штаны.

Стена начала двигаться, Елизавета отсутствует в теле. Ударил ей по щеке. Девушка резко вздохнула глубоко и закричала. Взял ее за плечи и тряхнул, чтобы она в себя пришла. Царева уставилась на меня, потом опустила глаза.

— Я… — только вымолвила она.

— Потом! — прервал ее, потому что стена двинулась.

* * *

Твердохлебов, когда Солнцев побежал обратно

— Идиот! Как так? — возмутился сержант и посмотрел вслед убегающему Борису. Так бы он потерял всего одного человека, а теперь… Даже не хотелось думать. Злость и гнев распирали Самсона так, что кости затрещали по всему телу.

Сержанту не нужно гадать, тварь Верка все подстроил. Нельзя сразу столько отрядов выпускать за раз, да еще новичков. А после того, как они вернулись, должны идти только опытные, но отправили отряд сержанта. Цель ясна: чтобы подохло как можно больше людей.

Так бы и случилось. Хорошо, что послушал Самсон предложение Солнцева о построении. Ничего бы не случилось, если бы они не пошли дальше. Вот только сержант твердо знал, что им нужен опыт. В следующий раз может быть еще хуже. Да и Боря проявил себя как бывалый боец. Если бы не он…

Сержант не хотел давать Солнцеву много воли. Все что было за стеной полная инициатива Бориса. Но по другому он просто не мог поступить. Приказ. И его он точно не мог ослушаться. Поэтому вышло как вышло, себя Самсон не корил. Сделал все, что смог.

— Как жаль, — ехидно сказал рядом Вершинин. — Такой многообещающий мальчик, твой зам, и так глупо подохнет… Ты его не научил, что нельзя возвращаться за своими? Сердце кровью обливается, они же еще совсем дети и станут кормом для монстров.

— Отряд! — крикнул Самсон. — Ждем возвращения Солнцева и Царевой.

— Отставить! Возвращайтесь в казармы, — приказал старлей, удивившись действиям сержанта.

Команда Твердохлебова посмотрела на Самсона и Вершинина, но с места не сдвинулась. Все как один переживали за своих. Дима глаз не поднимал, он винил себя в этой ситуации и боялся подумать, что Елизавета и не дай бог Боря погибнут.

— Да у нас мятеж? — рассмеялся старший лейтенант. — Схватить их и в казарму под арест за неподчинение приказам! Совсем распустились и забыли, где они!

— Тварь! — схватил за грудки Аркадия Семеновича Твердохлебов. — Я убью тебя! — появились каменные шипы со всех сторон. Если Самсон закончит, то их обоих нашпигует по самые… Сдохнут вместе.

Вершинин впервые за долгое время испугался. На него смотрел не просто какой-то сержант, а мужик со звериным взглядом. Что-что, а опасность старший лейтенант чувствовал всегда хорошо, поэтому до сих пор живой и здоровый. Нужно знать, когда отступить и когда мстить. Еще отец учил: с сильным врагом никогда не дерись, подставляй, используй других. Зачем калечить себя, если сгноить можно кучей способов. Требуется только терпение и план.

Сейчас одно лишнее движение или слово, и Вершинин правда лишится жизни. Но показать то, что в части его не слушаются, он просто не может. Потерять авторитет? Никогда! Мысли крутились, как бешеные: «Как же все обставить так, чтобы…».

— Хорошо! Стойте, ждите. Если через час не вернется и вы не отправитесь в казарму, — Вершинин повысил голос, — расстрелять их! Всех до одного!

В этот момент военные, которые здесь были, направили свое оружие на отряд, нехотя и опуская глаза. Стрелять в своих? Да где такое видано? Но приказ есть приказ.

— Ты мне так упростил жизнь, — сказал тихо Верка. — Гаденыш уже сдох. Подождите, посмотрите и убедитесь в этом сами. Тебе и твоему отряду конец. Надеюсь, ты это понимаешь? Ты сам все сделал для этого, и твой молокосос. Меня можешь